Неточные совпадения
В настоящее
время озеро Ханка выше
уровня моря не более как
на 50 м.
Тотчас же составилась партия, и Лопухов уселся играть. Академия
на Выборгской стороне — классическое учреждение по части карт. Там не редкость, что в каком-нибудь нумере (т, е. в комнате казенных студентов) играют полтора суток сряду. Надобно признаться, что суммы, находящиеся в обороте
на карточных столах, там гораздо меньше, чем в английском клубе, но
уровень искусства игроков выше. Сильно игрывал в свое-то есть в безденежное —
время и Лопухов.
Гегель во
время своего профессората в Берлине, долею от старости, а вдвое от довольства местом и почетом, намеренно взвинтил свою философию над земным
уровнем и держался в среде, где все современные интересы и страсти становятся довольно безразличны, как здания и села с воздушного шара; он не любил зацепляться за эти проклятые практические вопросы, с которыми трудно ладить и
на которые надобно было отвечать положительно.
К похвале помещиков того
времени я должен сказать, что, несмотря
на невысокий образовательный
уровень, они заботливо относились к воспитанию детей, — преимущественно, впрочем, сыновей, — и делали все, что было в силах, чтобы дать им порядочное образование.
Поселился он
на Сахалине еще в доисторические
времена, когда не начиналась каторга, и это казалось до такой степени давно, что даже сочинили легенду о «происхождении Сахалина», в которой имя этого офицера тесно связано с геологическими переворотами: когда-то, в отдаленные
времена, Сахалина не было вовсе, но вдруг, вследствие вулканических причин, поднялась подводная скала выше
уровня моря, и
на ней сидели два существа — сивуч и штабс-капитан Шишмарев.
Как бы то ни было, но для нас, мужей совета и опыта, пустяки составляют тот средний жизненный
уровень, которому мы фаталистически подчиняемся. Я не говорю, что тут есть сознательное"примирение", но в существовании"подчинения"сомневаться не могу. И благо нам. Пустяки служат для нас оправданием в глазах сердцеведцев; они представляют собой нечто равносильное патенту
на жизнь, и в то же
время настолько одурманивают совесть, что избавляют от необходимости ненавидеть или презирать…
В 1840 году театр в Висбадене был и по наружности плох, а труппа его, по фразистой и мизерной посредственности, по старательной и пошлой рутине, ни
на волос не возвышалась над тем
уровнем, который до сих пор можно считать нормальным для всех германских театров и совершенство которого в последнее
время представляла труппа в Карлсруэ, под «знаменитым» управлением г-на Девриента.
К тому
времени ром в бутылке стал
на уровне ярлыка, и оттого казалось, что качка усилилась. Я двигался вместе со стулом и каютой, как
на качелях, иногда расставляя ноги, чтобы не свернуться в пустоту. Вдруг дверь открылась, пропустив Дэзи, которая, казалось, упала к нам сквозь наклонившуюся
на меня стену, но, поймав рукой стол, остановилась в позе канатоходца. Она была в башмаках, с брошкой
на серой блузе и в черной юбке. Ее повязка лежала аккуратнее, ровно зачеркивая левую часть лица.
На второй день, с утра — крестины у дворника. Вы — кума, швейцар Федор — кум. Я — принес двугривенный
на зубок. Подают пирог с сигом — это у дворника-то! Подумайте, тетенька, как в самое короткое
время уровень народного благосостояния поднялся! С крестин поднимаемся домой — рано! Да не хотите ли, тетенька, в Павловск, в Озерки, в Рамбов? сделайте милость, не стесняйтесь! Явимся
на музыку, захотим — сядем, не захотим — будем под ручку гулять. А погулявши, воротимся домой — баиньки!
Стоит только вдуматься в сущность того,
на что употребляет свою власть правительство, для того чтобы понять, что управляющие народами люди должны быть жестокими, безнравственными и непременно стоять ниже среднего нравственного
уровня людей своего
времени и общества.
Берега возвышаются над
уровнем воды в реке не более как
на 25–75 сантиметров, и потому в дождливое
время года все низменные места, все едва заметные для глаза углубления снова заполняются водою.
После"Званых блинов"я набросал только несколько картинок из жизни казанских студентов (которые вошли впоследствии в казанскую треть романа"В путь-дорогу") и даже читал их у Дондуковых в первый их приезд в присутствии профессора Розберга, который был очень огорчен низменным
уровнем нравов моих бывших казанских товарищей и вспоминал свое
время в Москве, когда все они более или менее настраивали себя
на идеи, чувства, вкусы и замашки идеалистов.
Профессора из местных, прибалтийских, немцев — в мое по крайней мере
время — стояли далеко не
на уровне заграничных своих коллег.
Суворов угомонился, однако, не сразу и вынес за это
время немало душевной муки. Недовольство его настоящим положением не держалось
на одном
уровне, а увеличивалось, уменьшалось, видоизменялось, смотря по напору обстоятельств и по внушению темперамента.
Во
время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят
на всё, чтó выходит из общего
уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выражением, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, чтó они и кто мы».